Мебельный магазинчик

Она выбирает шкаф, договаривается насчет доставки — и все с улыбкой предвкушения. Она говорит грузчикам: «Пожалуйста, поосторожнее», — а у самой в глазах, в уголках губ не отвечающая простоте момента многозначительная-лукавинка: мол, что шкаф, что шкаф, мол, вы, товарищи грузчики, как, впрочем, и весь советский народ, не знаете, не подозреваете даже, на что я способна, что выкину в обозреваемом будущем... При этом о доме, о Ляльке, о Зуйкове она думает решительно и независимо: «Сколько же можно? Как я могла до сих пор терпеть и терпеть? Да было бы во имя чего! Я — старая тетка, тридцать пять, еще чуть — и превращусь в зловещую старуху с отвратительной дряблой шеей. А Зуйков как не понимал ничего десять лет, так еще двадцать не поймет».

...Мебельный магазин и гостиничный номерок... Если подумать, она года три лелеяла мечту попасть сюда, но все срывалось. То Лялька болела, то сама отлеживалась после неудачной операции, то Зуйков уезжал воспитателем в лагерь для трудных подростков, то подходила очередь на квартиру, и тут уж как уедешь, надо суетиться, дожимать... А то вдруг пропадала всякая охота куда-то ехать, что-то менять, всякое движение лишалось смысла и радости, словно уже совершенное и не оправдавшее надежд.